Фото: ORSK.RU
Семья Тен сбежала от паводка на край Орска. Родственники предложили им квартиру на Орском проспекте. В ней просторно, места хватает всем, жаловаться не на что. Говорят, раньше тут был медпункт. Как всегда в таких случаях есть одно главное НО. Это не их жилье.
Лидия Тен, жительница г.Орска5 апреля услышали сирены. Мы как и все в Старом городе дежурили на дамбе. МЧС-ник на дамбе сказал: «Вы что здесь ходите, уже надо уезжать». Мы всех детей быстро с мужем, в чем они были, в домашнем, всех в машину засунули все. Только документы взяли и уехали.
В доме осталось всё: техника, одежда, мебель, вся жизнь. Семь человек приехали в абсолютно пустую квартиру. Первое время спали на полу.
Нам помог блогер московский, она нам дал 100 тысяч рублей, мы приобрели диван, кровать. Детям телевизор, дети маленькие, постоянно хотят мультики, развлекашки.
За месяц Лидия с мужем сделали минимальный ремонт в детских комнатах, обжила помещение. Кто знает, сколько им ещё оставаться здесь. Приходится принимать новую реальность и создавать быт для детей.
Фото: ORSK.RU
Дальнейшая судьба пятерых детей и двух взрослых не известна: оказалось, у Лидии есть в собственности одна четверть дома в селе Курмансай Домбаровского района. Вот так он выглядит: пара стен в чистом поле, которые считаются недвижимым имуществом .
Фото предоставлено Лидией Тен
В постановлении правительства Оренбургской области от 4 мая чёрным по белому прописано — право на получение выплаты имеют граждане РФ, у которых нет в собственности второго жилого помещения или доли в жилом помещении, пригодном для проживания.
Скриншот постановления правительства Оренбургской области
Дело в том, что закон федеральный, регионы не могут создавать указы, противоречащие ФЗ. То есть убрать из указа понятие «второе жилое помещение» можно только тогда, когда изменится российское законодательство. Можно было бы зацепиться за формулировку «пригодный для проживания», но юридически он таким и является.
— Родители в свое время приобретали дом в деревне, я еще была ребёнком, там участвовал материнский капитал, и у меня есть одна четвертая доли в доме, которого уже нет. Дом утрачен там полностью. По федеральному закону мне ничего не положено.— Так дома нет!— И дома нет, но он на мне числится. я разговаривала с прокурором Домбаровского района, мне сказали «надо было вам списывать». А списать мы не можем, так как у меня есть ещё братишка несовершеннолетний и пока ему нет 18 лет, мы не можем отказаться от этих долей и списать этот дом.
Одно ясно точно — саманного дома на улице Красноярской в Старом городе больше нет. Он был под водой две недели.
Фото предоставлено Лидией Тен
— Вот у нас улицу видать....А в эту комнату мы не можем зайти, на двери висит стена— Если дверь открыть, стена рухнет?— Да, может дом сложиться
Оценочная комиссия признала дом аварийным. Но заключение будет через пару недель. Пока в семье Тен полное непонимание ситуации: разбирать дом или нет, ждать компенсации или нет, как быть и что делать. В идеале, они хотели бы построить новый на прежнем месте. Но не могут даже начать демонтаж стен и фундамента, которые с каждым днем проседают все большеи больше.
Мы не знаем, верить не верить, что мы должны сдать чистую землю, чтобы получить сертификат. То есть все самим разобрать, вывезти, мы узнавали, это будет стоить 400 тысяч.
И в такой ситуации, когда есть второе имущество или доля в помещении, находится большая часть пострадавших. И все ждут каких-то решений.
Фото: ORSK.RU
Жизнь в Старом городе замерла. В районе, где жила семья Тен, признаны пригодными для жилья всего пять домов. Местные жители шутят: раньше на карте была улица Красноярская и улица Новосельская, а после паводка будет одна, Красносельская.
